Царь-дракон задумчиво выдергивал волоски из своей длинной бороды, ожидая, что обезьяна соизволит откланяться. «Пусть возвращается в свои горы и больше здесь не появляется...» — думал он, но тут раздался удар гонга. Открылась парадная дверь тронного зала, и вошла мать драконов со своими дочерьми. Лицо этой благородной госпожи пылало гневом. Она принялась отчитывать сына: «До чего же ты глуп, если не заметил, что бессмертный царь обезьян — настоящий мудрец! Он просит у тебя лишь маленький подарок, и ты смеешь ему отказывать? А ведь ты отлично знаешь, что в нашей сокровищнице хранится священный железный вал, которым некогда укатывали Млечный путь. Вот уже несколько дней, как он испускает странный свет. Это знамение от богов. Царь обезьян пришел за ним, и изволь удовлетворить его пожелание». Аогуан задрожал. Он боялся своей матери, и теперь ему придется показать и, быть может, отдать обезьяне волшебный вал, которым он так дорожил. А Сунь Укун так и прыгал от радости, требуя, чтобы ему поскорее принесли это чудесное оружие. «Оно слишком тяжелое,— ответил дракон. — Я отведу вас туда, где оно лежит. Если вы сможете его поднять, в чем я сомневаюсь, возьмите его и, пожалуйста, покиньте мое царство!» Они отправились в залы, где Аогуан хранил свои сокровища. По дороге Сунь веселил всех вокруг своими шутовскими выходками. И только дракон хмурился. Вскоре царь обезьян различил в глубине дворца какой-то свет. Гигантская металлическая колонна испускала золотые лучи, освещавшие морские сумерки. Он подошел к ней и слегка приподнял. «Слишком длинный и слишком толстый», — сказал он. И тут же, как по волшебству, вал стал короче и тоньше. На каждом конце ею был золотой набалдашник. Сунь Укун взял его в руки и внимательно рассмотрел. «Вот то, что мне нужно!»— возликовал он и принялся орудовать палицей с ловкостью опытного бойца. Он вращал ею, делал выпады, прицеливался, как это может делать только настоящий мастер. Царь-дракон дрожал от страха и одновременно радовался тому, что не стал ссориться со столь грозным воином. Показав свои таланты, Сунь сказал дракону: «Благодарю за этот щедрый дар, почтенный Аогуан. С этим куском железа я совершу чудеса. Однако я попросил бы у вас еще одну вещь, хотя мне и неудобно злоупотреблять вашей благосклонностью». У дракона от страха по спине побежали мурашки. Сунь Укун продолжал: «Вы понимаете, что к такому оружию нужна и красивая одежда. Не найдется ли ее в ваших сундуках?» Аогуан вздохнул: «Я ничего не могу сделать для вас, государь обезьян. В моей сокровищнице нет ничего подходящего». Поскольку Сунь настаивал, он в конце концов добавил: «У моих братьев, драконов трех других морей, есть то, что вы желаете. Отправляйтесь к ним». Царь обезьян предложил: «Так вызовите их сюда!» Аогуан окликнул крокодила с огромным барабаном и черепаху с гонгом. Оба стали изо всех сил колотить по инструментам, и три дракона, оповещенные таким образом, прибыли во дворец, недоумевая, почему их, собственно, побеспокоили. Аогуан рассказал им о визите обезьяны и о ее новых требованиях. Аоцинь, дракон Южного моря, с бешеным и вспыльчивым характером, разъярился и завопил: «Я не допущу, чтобы эта противная обезьяна меня грабила! Нападем на нее и избавимся от нее!» Аогуан печально покачал головой и сказал: «Это невозможно! Во-первых, он бессмертен, а во-вторых, владеет волшебной палицей и, уверяю тебя, умеет ею пользоваться». Мудрый Аолунь, дракон Севера, предложил: «Мы без труда найдем в наших сокровищницах кое-какую одежду. Дадим ее Сунь Укуну, а уж потом пожалуемся богам на его дурные манеры». Этот план понравился, и три брата предложили царю обезьян кольчугу желтого золота, украшенный перьями шлем червонного золота и пару сапог для ходьбы по тучам. Роскошно одетый, Сунь весело попрощался с драконами и выплыл на поверхность. Сверкая золотом своих доспехов, потрясая палицей, он вскочил на железный мост, где его с нетерпением ждали четверо советников. Они были ошеломлены, увидев своего государя в столь прекрасном наряде, а еще больше — тем, что на нем не было ни капли воды.